«Сегодня утром, когда я проснулся, ты еще спала. Понемногу высвобождаясь ото сна, я слышал твоё легкое дыхание. Сквозь падавшие на твоё лицо пряди волос я видел твои закрытые глаза. Я почувствовал, как от волнения к горлу подступил комок, и мне захотелось закричать, чтобы ты проснулась, потому что твой покой был слишком глубок, был слишком похож на смерть.
В полумраке кожа твоих рук, твоей шеи так тепло излучала жизнь. Я чувствовал, какая она теплая и сухая, я хотел прикоснуться к ней губами, но мысль о том, что ты проснёшься, и я снова буду держать в объятиях тебя, ожившую, останавливала меня. Я предпочитал оставить тебя такой, сохранить, как неподвижную вещь, которую никто не может у меня отнять, поскольку я - её единственный владелец. Сохранить твой образ неподвластным времени. Но помимо твоего лица я видел нечто более глубокое и чистое, в чем я отражался как в зеркале. Я видел тебя в измерении, которое охватывало все мгновения жизни, все годы – грядущие и те, что я прожил, не зная тебя, но готовый к встрече с тобой. Это было маленькое чудо пробуждения. Я впервые почувствовал, что ты принадлежишь мне не только в эту минуту; что ночь продолжается вечно рядом с тобой. Это было чудо – твоей крови, твоей мысли, твоей воли, сливавшейся с моей. Я понял, как я люблю тебя, Лидия, и это ощущение было настолько острым, что на глаза мне навернулись слёзы. Потому что в этот миг я подумал, что это никогда не должно закончиться, что вся наша жизнь должна быть как это утреннее пробуждение. Я хочу чувствовать тебя не просто моей, - но частью меня, той, с кем я дышу одним дыханием. И единственной угрозой этому счастью может стать вялое безразличие. А потом ты проснулась и, сонно улыбаясь, поцеловала меня… И я чувствовал, что мне нечего бояться, что мы всегда будем такими, как в этот миг, - соединенные силой, которая сильнее времени и привычки».